«Плитная» климатология

Похоже на то, что в научном мире назревают серьезные дебаты с далеко идущими последствиями. Появилась теория, способная – в случае своего удачного продвижения – подорвать идеологическое основание проводимой ныне глобальной климатической политики. Более того, способная доказать бессмысленность и бесперспективность борьбы с ископаемым топливом ради снижения углеродных выбросов. Углеродные выбросы, объявят нам, совсем не причем. Не они, а куда более глубокие (в буквальном смысле) силы влияют на изменение глобальной температуры.

Речь идет о «плитной» климатологии (Plate climatology), которая впервые была официально представлена в октябре 2014 года, во время поведения итогов десятилетних геологических исследований Американского метеорологического общества. В 2016 году о ней было публично заявлено на ежегодной конференции того же Американского метеорологического общества в Новом Орлеане, штат Луизиана.

В чем суть этой теории и какое влияние она может оказать на наше понимание физических причин климатических изменений?

Дело в том, что долгие годы климатологи, образно говоря, смотрели наверх – на Солнце, исследуя при этом температуру земной атмосферы. Поскольку основным источником энергии считалось наше небесное светило, то оставалось выяснить энергетический баланс, то есть установить, сколько тепла приходит на Землю и сколько его остается в атмосфере. На определенном этапе выяснилось, что тепла в атмосфере стало сохраняться чуть-чуть больше, чем было раньше, и тенденция эта принимает долгосрочный характер. Так и возникло учение о глобальном потеплении.

Разумеется, в контексте «атмосферной» парадигмы изменение температуры поверхности океана и таяние полярных ледников также связали с влиянием атмосферного тепла. Оставалось выяснить, отчего это вдруг тепла становилось всё больше и больше. Тут-то и пришла на ум идея парниковых газов, ответственных за рост глобальной температуры. На роль главного виновника парникового эффекта был определен углекислый газ, чье избыточное количество в силу массового сжигания ископаемого топлива, начиная где-то с 1880 года, и привело к указанным процессам потепления. Эту идею затем приняли на вооружения политики, заявив о необходимости спасения планеты через поэтапный отказ от ископаемого топлива и переход на возобновляемые источники энергии.

Так вот, создатели «плитной» климатологии пошли принципиально другим путем. Вместо того чтобы смотреть наверх, они, наоборот, решили внимательно приглядеться к тому, что находится внизу. Как мы знаем еще из школьных уроков, земные недра таят гигантское количество энергии. Часть этой энергии прорывается наружу в результате вулканической активности, различных гидротермальных и геотермальных процессов и так далее. Когда такие процессы активизируются в глубинах океанов, они-то и приводят к потеплению воды и даже к таянию полярных льдов. В этом плане изменение температуры океанских вод может находиться в прямой зависимости от глубинного земного тепла. И уже через воду это тепло передается атмосфере. То есть прямое влияние на климат идет здесь «снизу-вверх». Кроме того, есть и опосредованное влияние, когда вследствие вулканической активности в атмосферу попадает огромное количество серы, водяного пара, метана или того же углекислого газа.

Как утверждают создатели «плитной» теории, на протяжении многих лет климатологи не учитывали указанные факторы в силу того, что не располагали весомым объемом данных относительно того, какие процессы происходят на дне океанов. Если земная атмосфера была изучена досконально, то океанское дно не изучено даже на четверть. А ведь Мировой океан покрывает более 70% поверхности планеты. И там, на дне океана, происходят бурные и пока еще мало изученные процессы, сопровождающиеся выделением тепла. Здравый смысл, считают ученые, подталкивает нас к тому, чтобы считаться с этими факторами, способными очень сильно влиять на общую климатическую ситуацию. Поэтому пересмотр наших взглядов относительно физических причин климатических изменений неизбежен. По сути, новая теория исследует и объясняет всю совокупность связей между геологией и климатом, и такой подход считается более сбалансированным.

Впрочем, сторонники антропогенного влияния на климат пытаются отрицать роль гидротермальных и тому подобных факторов.  Так, бывший ученый NASA Рой Спенсер в своей недавней статье попытался доказать, что фиксируемое климатологами потепление поверхности океана идет сверху вниз (то есть от атмосферы), а не снизу вверх. Стало быть, гидротермальные источники не могут оказать на климат сколь-нибудь заметного влияния. Таким образом, глобальное потепление происходит совершенно независимо от того, что творится на дне океанов.

Статья, разумеется, не осталась без ответа. Как заявляют сторонники «плитной» теории, существует огромное количество достоверной научной информации, доказывающей, что потепление океанов связано с выбросом перегретых жидкостей и газов из десяти миллионов геологических объектов океанского дна. И деятельность человека здесь совершенно не при чем. Почему мы до сих пор игнорируем эти скрытые геологические силы? В первую очередь потому, что в течение многих лет ученые по привычке включают все данные наблюдений в атмосферный контекст. Как бы ни менялась тенденция, связанная с климатом, ее в любом случае будут интерпретировать сквозь призму атмосферных процессов. На то есть и объективные причины, поскольку, как уже было сказано выше, атмосфера изучена детально, чего не скажешь об океанских глубинах. Здесь еще предстоит провести тщательный мониторинг, на что уйдет немало времени и средств.

Так, в настоящее время во всех океанах находится порядка 3 500 буев для измерения температуры воды и ее солености. Эти буи могут опускаться на глубине не более   1 800 метров, тогда как средняя глубина океана составляет 4 260 метров.  Стало быть, у нас пока что нет возможности детально зафиксировать динамику геологических процессов на океаническом дне. Да и само количество буев недостаточно для того, чтобы построить трехмерную карту температуры и солености океана в высоком разрешении. То есть нам нужно иметь огромное количество буев, способных погружаться на глубину более четырех километров.

Чтобы показать важность исследований в указанном направлении, нам предлагают новую интерпретацию такого явления, как Эль-Ниньо. Данное явление, связанное с нагреванием воды в Тихом океане, всегда возникает в одном и том же районе с высокой геологической активностью на дне океана, где сосредоточены сотни вулканов и огромное количество гидротермальных источников.  Формы поверхности Эль-Ниньо вытянутые, линейные и конусообразные, а их строго фиксированные границы указывают на то, что источник энергии здесь неподвижный и очень мощный. По словам ученых, количество энергии, способной вызвать потепление воды, здесь просто зашкаливает. Атмосфера вряд ли располагает такой энергией, чтобы вызвать данное явление. Нагретая вода порождает всплески тепла, не теряющие своей четкости среди окружающей их воды, пока этот теплый поток не достигнет западного побережья Южной Америки. Всё это, считают сторонники «плитной» теории, опровергает недавние утверждения доктора Спенсера, будто гидротермальные источники не оказывают влияния на потепление океана. Возможно, он просто не учел реальное количество гидротермальных жерл.  

Чтобы осознать реальную картину того, что происходит на дне океанов, в 2017 году инициирован проект картографирования океанического дна в высоком разрешении. На данный момент мы имеем подробную картину для 19% дна океана. После того, как будет составлена вся картина, перед нами выступит полная сеть не учтенных ранее геологических объектов, являющихся источником тепла. Такие объекты в большом количестве обнаруживаются уже в наши дни, и потому в скором времени, по мере составления подробной карты, игнорировать данный фактор будет просто невозможно. Поэтому, считают сторонники «плитной» теории, пересмотр наших представлений о причинах климатических изменений станет неизбежным следствием развития геологических наук.

Причем, нельзя сказать, что будут отброшены прежние наработки в области климатологии. Нет, скорее всего, предыдущие знания будут дополнены новыми знаниями, а значит, наше представление о климате станет более глубоким.

Николай Нестеров